Стеклянный ангел - Страница 66

Пришла проводница, конвоируемая дамой в леопардовой косынке. Проверила билеты у Миши, сообщила почтенному семейству, что все в порядке, молодой человек занимает свое место на законных основаниях, согласно приобретенному билету, и переселить его она не может, так как все купе заняты.

Дама попыталась выразить свое возмущение, но проводница посоветовала летать самолетами аэрофлота, и ушла, понимающе улыбнувшись Мише.

Михаил отвернулся, и снова попытался заснуть. Уснуть ему не удалось.

Сначала они час тасовали туда-сюда чемоданы, потом что-то ели, потом пытались запихнуть на верхнюю полку папу, потерпели неудачу, стали подсаживать маму, та кряхтела, кряхтела, но так и не забралась.

Пришлось девушке, оказавшейся толстенькой коротконожкой с румяным лицом-яблочком ложится на верхнюю полку на немыслимо близком расстоянии от постороннего мужчины.

Вдобавок ко всему посторонний мужчина повернулся и снова нагло подмигнул. Мише опять вожжа под хвост попала.

Девушка замерла и крепко зажмурилась. Потом отвернулась к стенке, укрылась с головой. Под казенным клетчатым одеялом рельефно обозначились монументальные формы, взращенные, по всей видимости, мамиными пирогами и блинчиками.

- Ты спи, Тонечка, спи, а мы покараулим,– сказала мама в леопардовой косынке, которую она, впрочем, уже скинула, обнаружив под ней крутую химзавивку а-ля овечка Долли.

Под ее грозным взглядом Миша теснее прижался к прохладной стенке купе и уснул, убаюканный мерным стуком колес. И, пожалуй, это была самая спокойная ночь за всю эту сумасшедшую тревожную неделю.

Он проснулся от голоса проводницы:

- Молодой человек, чайку будете? Крепкий, горячий!

Миша продрал глаза. Утренний свет пробивался сквозь мутное стекло не очень чистого захватанного окна. Девушки напротив не было, равно, как и не было ее родителей.

Три полосатых матраса, свернутые толстыми рулонами, сиротливо покоились на оставленных спальных местах.

Миша даже показалось на мгновенье, что странноватая троица ему приснилась. А ведь и вправду было в них нечто сюрреалистическое: эта сверкающая лысина, эта леопардовая косынка, этот огромный помпон…

Но проводница рассеяла его сомнения в здравости и ясности собственного ума.

- Я их в соседнем купе разместила. Час назад освободилось. Мамаша всю ночь ко мне ходила. Вы, говорит, нам маньяка подсунули, мы спать боимся. Бывают же люди, – проводница сокрушенно покачала головой, насмотрятся по телевизору ужастей всяких, а потом добрым людям голову морочат. Чаю нести, что ли?

- Несите, - разрешил Миша, - а лучше кофе покрепче и печеньица какого-нибудь.

Через пять минут завтрак был на столе, купе было предоставлено в полное Мишино распоряжение, и те два часа, что остались до его конечного пункта прибытия, он надеялся провести в полном спокойствии.

Кто-то постучал.

- Да, - крикнул он, - входите, пожалуйста.

В дверь заглянула женщина в форме проводницы. Наверное, она работала в соседнем вагоне.

- Вас зовут Михаил Плетнев? – спросила она.

- Да, - ответил он встревоженно, - это я. Что-нибудь случилось?

- Нет, нет, все в порядке. Вам тут записку передали.

- Записку? Кто передал?

- Девушка передала.

- Какая еще девушка?

- Вам виднее, какая, - проводница понимающе улыбается.

Но Миша в отличие от проводницы совершенно ничего не понимает.

- Она в вашем вагоне едет? – спрашивает он.

- Нет, она не из моего вагона.

- А из какого? – допытывается Миша.

- Не знаю я, из какого она вагона. Я от начальника поезда шла, в свой шестой, а она в тамбуре курила. Вот и попросила передать. Вагон пятый, купе седьмое, Михаилу Плетневу. Не безвозмездно, конечно. – Проводница показала новенькую пятисотку. – Надеюсь, вы не возражаете?

- Не возражаю, - покачал головой все еще ничего не понимающий Миша.

Проводница закрыла дверь с той стороны, а Миша стоял столбом, не решаясь развернуть тетрадный листок, аккуратно сложенный вчетверо.

Пятьсот рублей за то, чтобы передать записку? Нехило. Что в этой записке-то?

Он осторожно развернул листочек и прочел четыре слова, написанные крупными и круглыми, с явным наклоном влево, буквами: «Восьмой вагон, третье купе».

Странно - что вообще происходит? Нужно немедленно выяснить.

Минут через семь он стоял у третьего купе восьмого вагона. Вежливо постучался.

- Кто там? - спросил мужской хрипловатый голос.

- Мне тут записку передали, - громко сказал Миша.

Дверь плавно отъехала в сторону и Мишиному напряженному взору предстала картина из жизни отдыхающих: четверо здоровых мужиков играли в карты, под завязку накачиваясь пивом.

- А где девушка? – спросил Миша.

- Какая еще девушка? - один из мужчин, самый накачавшийся, и возможно, поэтому самый хамоватый, встал со своего места и сделал пару шагов по направлению к Мише. Так как выглядел мужчина довольно недружелюбно, Миша поспешно ретировался, понимая, что никакой девушки в этом купе нет, и быть не может.

По пути в свой пятый вагон, Миша заглянул к проводнице шестого и поинтересовался, как выглядела девушка, передавшая ему записку, и услышал ответ, от которого у него без преувеличения по спине побежали мурашки.

По словам проводницы, девушка была симпатичная, стройненькая, с длинными светлыми волосами.

В полном недоумении он дошагал до своего купе, открыл дверь, да так и остался стоять с открытым ртом, в еще большем недоумении, к которому добавился некоторый испуг и паническое настроение.