Стеклянный ангел - Страница 60

- Это моя берлога, - сказал Сенин, - никто о ней не знает, кроме тебя. Смотри, не проболтайся. Я здесь один бываю, совершенно один. Отпускаю охранников в городе – и айда! Никто здесь, кроме меня, не имеет права быть. Девчонок иногда привожу, это да. Здесь удобное место для этого дела. Ну, ты меня понимаешь, - он подмигнул, - наедине с природой…

И загоготал идиотским смехом.

Квартира оказалась одной огромнейшей комнатой с громадными окнами. Миша восхищенно замер – вот это вид. Темная стена леса, над которой по темно-синему небу рассыпаны крупные голубые звезды, и чуть сбоку - нежным сиянием сливочно-желтая луна. В городе такого не увидишь.

- Это еще что, - добродушно заметил Сенин, - ты еще вид с террасы не заценил. Иди взгляни. А я пока на стол накрою.

Миша вышел на террасу, и у него захватило дух. Вокруг, насколько хватало глаз, тянулись и тянулись поля, сверкающие чистым, словно первозданным снегом, дальше - бескрайняя и бесконечная чернота лесов, и над всем этим - бездонное звездное небо. Теперь понятно, почему Сенин забрался в такую глухомань.

- Полетать не хочешь? Могу подсобить… - услышал он голос за спиной.

Миша на всякий случай отодвинулся подальше от перил. Кто его знает, дурака? Еще сбросит! И ничего ему за это не будет.

- Пошли выпьем, - сказал Сенин.

Миша пошел следом, удрученно размышляя над тем, что же задумал этот невменяемый мажорик, и, ругая себя последними словами за то, что согласился сесть к нему в машину.

На столе стояла бутылка коньяка и банка икры.

- Я не пью, - предупредил Миша.

- Как это? – не понял Сенин.

- А вот так, - сказал Миша, - вообще не пью. И не уговаривай.

- Да я не собирался, - обиделся Сенин, - просто хотел поговорить.

- О чем?

- О жизни, о любви.

- Ты меня для этого сюда привез?

- А для чего еще?

- Ну, говори, слушаю.

- Не, ну так неинтересно. Давай хоть по одной.

- Нет! Сказал же - не пью!

- Ну посиди. Может, захочется. Смотри, - он поднял рюмку вверх, прищурил одни глаз. – Видишь: на просвет янтарем отливает? Отличнейший коньяк! Выпили бы, поговорили, как следует. Без коньяка я не могу, доверие не включается. А мне хотелось бы узнать, что ты за фрукт. Или овощ…

Сенин довольно хохотнул, наверное, посчитал, что отлично пошутил.

- Я думал, ты меня бить будешь. Или убивать, - сказал Миша.

- А че, может, и надо было? – ухмыльнулся Сенин. - Чтоб под ногами не мешался.

- Какой здесь адрес? Я такси вызову. Мне пора.

- Сиди еще, я тебя сам отвезу.

- В таком состоянии? Ты – пьяный.

- Ну и что, в первый раз что ли? Вот ты скажи: ты чего ко мне привязался?

- Хочу, чтобы ты стал человеком. Чтобы перестал гадить, понял?

- О-о-о, да ты прям как мой отец. Тот тоже всегда – будь человеком, будь человеком. Еще и мать вспоминает, мол, весь в нее. Тоже, говорит, когда-нибудь пьяный на машине разобьешься… А ведь о покойниках или хорошо, или никак… Тебя, кстати всегда в пример ставит. Гляди, говорит, как парень бедняга весь день крутиться белкой в колесе ради куска хлеба, а ты, лоботряс, – деньги отцовские проматываешь, да еще и отца позоришь на весь город!

«Мне он совсем другое говорил», – подумал Миша.

- Я ему говорю, - горячился Сенин, - ну и бери его себе в сыночки... тебя, то есть… А он мне по шее. Козел старый!

- Я пойду, - сказал Миша и встал.

- Нет, погоди. Вот скажи, если бы у тебя были деньги, ты что – сидел бы дома? Мирно, чинно, благородно? Неужели был бы паинькой? Да не верю. Все так говорят, потому что нищие и ничего не могут себе позволить. Если бы ты был на моем месте…

- Я никогда не буду на твоем месте.

- Вот и прекрасно. Выпьем за это. За то, чтоб каждый сверчок знал свой шесток. Во, слушай, прям в тему. Я про девчонку эту, стриптизершу. Она мне нравится, понял? Поэтому - отвали! Слышишь? Иначе, и правда, убью.

Через полчаса Сенин нажрался как свинья. И заснул, забыв про гостя. После бесплодных попыток вызвать такси, – по телефону ответили, что так далеко не поедут, - Миша вышел из квартиры, спустился по лестнице, к первому этажу уже почти не чувствуя ног, и зашагал в сторону шоссе – голосовать. Ночка предстояла еще та – со свежим воздухом, легким морозцем, от которого и без того убитые ноги окончательно онемели, с опасными незнакомцами в машинах с заляпанными номерами. И ведь каждый из этих незнакомцев мог оказаться маньяком… Или маньячкой.

Глава двенадцатая

- Здравствуй, Миша.

- Здравствуй. Даже не верится, что ты позвонила.

- А мне верится. Хочу пригласить тебя сегодня на свой день рождения.

- У тебя сегодня день рождения? Поздравляю. От всей души…

- Спасибо. Ресторан «Магнолия» девятнадцать ноль-ноль. Придешь?

- Приду. Обязательно приду.

- Ну так я жду. До встречи?

- До встречи...

В цветочном магазине он долго выбирал букет. Вспомнил: Жанна говорила, что любит белые розы. Долго приценивался и купил семь штук - самых красивых, самых дорогих.

Жанна была в сиреневом длинном платье с открытой спиной и, когда, взяв у него букет, она повернулась к официанту, который о чем-то ее спрашивал, у Миши перехватило дыхание от вида этой нежной, с родинками, спины.

В это время внесли огромную корзину с такими же белыми розами, но только в Мишином букете было семь роз, а в этой корзине их насчитывалось штук сто.

Гости заохали, окружили Жанну, кто-то взял у нее из рук Мишины розы, чтобы не мешали демонстрировать корзину всем гостям.

Миша нахмурился, и отошел в сторону, мучаясь тем, что все гости заметили, как на фоне этой грандиозной корзины жалко выглядел его букет, теперь благополучно заброшенный на рояль, что стоял у самого входа. На этот рояль гости складывали свои подарки.