Стеклянный ангел - Страница 23

«Да, смешно получилось, - с запоздалым раскаянием подумал Миша, - особенно если учесть, что двое из этих апельсиновых торговцев попали в больницу с ножевыми ранениями».

- Ну что ж, если вы меня уже знаете, может быть, и мне стоит узнать ваше имя? – Миша умеет быть галантным, когда захочет.

- Марина, - улыбнулась продавщица.

- Послушайте, Марина. Я как раз сейчас готовлю репортаж о различных коллекционерах, хорошо, что я встретил такого знающего человека, как вы. Не могли бы вы мне рассказать об этом ангеле побольше? - спросил Миша. Он врал без зазрения совести, идея в его голове расправляла крылья, как этот самый Ангел покаяния из хрустальной коробочки. Возможно, покаяние придет позже, а сейчас ему во что бы то ни стало нужно было за что-то зацепиться.

- К сожалению, я не очень много знаю. Вот если бы вам с Всеволодом Витальевичем поговорить. Это коллекционер, который принес фигурку. У него огромная коллекция старинного фарфора, хрусталя, стеклянных изделий. Все это он, кстати, завещал музею, наследников у него нет, он один. Но дать его координаты я не имею права. Он будет очень сердиться. Начальству моему пожалуется.

- Послушайте, Марина. А ведь вы очень фотогеничны. Давайте, я вас сфотографирую на фоне этой витрины, вот так, голову немного вправо, подбородочек выше. У вас очень красивые глаза. Так, и еще раз. Вашу фотографию я обязательно поставлю в самое начало статьи.

- Ну, хорошо, - сдалась польщенная продавщица. - Я вам запишу его адрес, но уж вы меня не выдавайте…

- Нет, ну что вы, ни в коем случае! Спасибо огромное.

- Ну что ж, тогда я убираю ангела. Как бы не разбить.

- Нет, постойте, постойте. Я куплю его.

Миша полез в карман за деньгами. Гамбургера ему сегодня не поесть, и вообще теперь придется конкретно экономить. Черт, обычное стекло, а как дорого! Ну ничего, авось окупится.

Глава одиннадцатая

На следующий день Миша отправился к антиквару. Тот жил в центре, в старом трехэтажном доме с колоннами.

Он долго не хотел открывать дверь. Миша слышал, как он шаркает шлепанцами в коридоре, включает и выключает свет, рассматривает гостя в глазок. Мише делал серьезное лицо, кланялся, улыбался, и еле сдерживался, чтобы не скорчить рожу пострашнее.

- Всеволод Витальевич, здравствуйте! – крикнул, в конец потеряв терпение. - Откройте, пожалуйста. Я - журналист, вот мое удостоверение.

Миша прижал раскрытую книжицу к глазку.

За дверью наступило молчание, потом дверь приоткрылась, звякнула цепочка. В узкую щель дверного проема выглянуло смуглое морщинистое лицо.

- Здравствуйте, Всеволод Витальевич, я – журналист, Михаил Плетнев, журнал «Наши будни», вот мое удостоверение. Я собираю материал о замечательных людях нашего города. Хочу написать о вас. Ваше решение безвозмездно отдать свою бесценную коллекцию музею – пример гражданской ответственности, великодушного служения обществу, пример для подрастающего поколения.

«Боже мой, что я несу?» – подумал Миша. Но старику, видимо, его речь понравилась, он скинул цепочку и распахнул дверь.

- Проходите, - неожиданно бодрым голосом сказал он.

Миша вошел в квартиру.

Высокие потолки с лепниной, старинная мебель, картины на стенах, множество статуэток, шкафы со стеклянными дверцами, позолоченные ручки дверей, гнутые ножки столов. Все как должно быть в пристанище настоящего хранителя старины. И сам хранитель выглядит совсем хрестоматийно – плюшевый заношенный халат, курительная трубка с янтарным мундштуком, седые волосы, зачесанные назад.

- Присаживайтесь, молодой человек.

Концом трубки антиквар указал на кресло в стиле какой-нибудь мадам Помпадур, - Миша слабо в этом разбирался, то есть вообще не разбирался, - а сам сел на что-то вроде узкой кушетки с подушками, расшитыми золотыми вензелями.

- Так вас из музея направили? – спросил старик, выбивая пепел из своей трубки в какую-то плоскую серебряную плошку, судя по всему старинную пепельницу. – А ко мне вот только вчера вечером заходила барышня из музея. Составляла перечень коллекции. Милая такая девица, вежливая, знающая. Стеклом все больше интересовалась, много сама мне нового рассказала о моей же коллекции стеклянных ангелов. Мне казалось, я все знаю. Представляете, полностью описала процесс изготовления Ангела покаяния. Сначала я засомневался, конечно. Откуда такие сведения, спрашиваю. Оказывается, она сама из тех мест, и ребенком наблюдала за работой стеклодува, который создавал этих ангелов, великого мастера Тадеуша Войтковского. Сына знаменитого польского стеклодува Яна Войтковского, выдувавшего своих ангелов еще до революции. Удивительно она рассказывала, я просто заслушался. Мы с ней два часа проговорили. Когда узнала, что я одного из ангелов продал, очень расстроилась. «Что же вы наделали, говорит, Всеволод Витальевич, не нужно было его продавать, музей бы его выкупил. Взяла адрес магазина, убежала. Не знаю - успела ли?

«Не успела, - подумал Миша, ощупывая карман пиджака, в котором лежала коробочка с ангелом, купленным вчера в магазине подарков и сувениров.

- Послушайте, Всеволод Витальевич, может быть, начнем как раз с этой коллекции ангелов? Все-таки скоро Новый год, потом Рождество. Представьте, как это будет эффектно выглядеть в глянце - ангелы в преломлении света, сверкающие посланники неба и на фоне всей этой красоты вы в этом прекрасном кресле, с этой трубкой.

«Не перебарщивай, Миха», - одернул он себя, но старичок не замечал Мишиного пафоса, похоже перспектива, нарисованная журналистом, ему нравилась, он даже приосанился.